Меч Господа нашего-3 [СИ] - Александр Афанасьев

— Да! Добро! — крикнули уже громче

— Если мы не победим сейчас, мы проиграем. Проиграем даже если потом победим. Местные — не будут нас уважать, и мы проиграем. Они будут уважать и бояться нас, только если простые русские люди придут к ним с оружием и скажут: это наша земля, а не ваша! Никому не отдадим!

Смотрите, мужики! Их много — и сейчас и вообще! По-хорошему с ними — не получится. Проиграли в Афгане — начался в Средней Азии беспредел! Проиграли Среднюю Азию — начался на Кавказе беспредел! Проиграем Кавказ — в покое нас не отставят. Пойдут за нами и будут пидарасить почем зря, не нас так наших сыновей пидарасить! Отдашь им эту землю, они придут за другой, по праву сильного придут и заберут! Дом заберут! Землю заберут! Детей заберут! Будем и мы рабами у них ходить, будем с минарета Аллах Акбар слышать! Надо нам это, люди?! Нет, не надо! Постоим за Русь, здесь и сейчас, мужики! Или мы хуже дедов и прадедов наших — они до Берлина дошли, а мы что же? Сделаем, чтобы навсегда поняли — русские — не рабы и рабами не будут! Сделаем так, чтобы живые мертвым позавидовали! Сделаем так, чтобы их внуки наших боялись! За Русь мужики!

— За Русь! — гахнуло в переулке и подобравшийся чтобы подслушать молодой джигит вскочил и бросился прочь. Даже не имея особого опыта он понял, что дело — дрянь.

— Двигаемся, мужики! За дело! Слушать своих командиров! С нами Бог!

— Нас примут в ООН? — наивно спросил лакец

Бывший майор ГРУ едва не рассмеялся — господи, какой идиот. Он даже мог прочитать мысли этого примитивного бородатого ублюдка, они были столь же просты, сколь и отвратительны. Раз их примут в ООН — значит, нужен будет представитель при ООН, нужны будут представительства, нужны будут посольства, пусть даже только в самых больших странах. Это сколько же новых крутых должностей. Я — посол при ООН! А я — посол в Соединенных штатах Америки! В Англии! Учитывая тот факт, что здесь все должности продавались и покупались за деньги, это сколько же можно было наварить…

А если потом и сам Дагестан на части разделить. Президент Лакистана! Посол Лакистана при ООН!

Тьфу!

— Конечно, примут! Международное сообщество поддержит стремление Кавказа к независимости…

— Только не с чеченцами, нет… — сказал аварец, представитель самого крупного народа Дагестана — никаких чеченцев — мы сами по себе, они сами по себе. Чехов только не хватало.

— Э, зачем так говоришь! — вскинулся один из присутствующих.

— А ты вообще молчи! Ты как вообще на нашу землю попал, вайнах? Не помнишь! Так я напомню! Думаешь, никто не знает, что твоего прадеда на базаре за корову купили, а?

Сверкнув глазами, чеченец подхватился с места. Его схватили за руки.

— А посольства будут? — не унимался лакец

— Конечно, будут. И посольства будут, и все будет. Вас сам Президент Соединенных штатов Америки в Белом доме принимать будет, да…

— Вах… — потрясенно сказал лакец

Для него Президент Соединенных штатов Америки — было все равно, что человек из другого мира. Примитивные народы — относились к этому именно так.

— Кольварзин!

— Я.

— Грузи своих в машины. Двинешься по сигналу. Отбирай лучших.

— Есть.

До коттеджного поселка было метров триста ничем не застроенной, голой земли — тут снесли садовые участки, но строить еще не начали, только кое-где котлованы под фундаменты сделали. Ввалится машина в такой на ходу — п…ц будет. Сразу.

— Барыбин, Мухачев!

— Я! Я!

— Будете у миномета! Неклясов, останешься с ними.

— Есть!

— Товарищ полковник, снайперы заняли позиции. Наблюдают цели.

— Огонь по сигналу «общий». Кольварзин, действуем от тебя. Все!

Нарастающий тонкий свист заставил бывшего майора ГРУ и многих за этим столом инстинктивно вжать головы в плечи. Многие до того, как остепенились, воевали с русистами и этот звук был им знаком до боли. Миномет, восемьдесят два миллиметра. Где-то неподалеку…

Грохнуло. Мигнуло освещение.

— Что происходит?

— Куда ты нас привел?! — визгливо выкрикнул лакец.

Охранники — их было двое — заняли позиции у дверей.

Новый разрыв раздался намного дальше первого. Одиночный… всего один миномет и нет точной наводки.

В комнату — вбежал один из британцев, пришедших с бывшим майором ГРУ на дагестанскую землю, начал торопливо докладывать по-английски.

— Что он говорит? Что говорит этот неверный?!

Образование лакца составляло семь классов и столько же — лет лишения свободы. С таким багажом знаний — понимать английский было сложновато.

— Аллах!

Третья мина грохнулась совсем рядом. Освещение погасло, и включилось… но уже не все лампочки. Некоторые так и остались темными.

— Русские идут!

— Да, русисты! — возвысил голос бывший майор ГРУ — но их мало, а нас много! У нас два бронетранспортера, а у них один миномет! Есть ли здесь мужчины?! Если здесь те, кто остановит русистов!?

Бывшему майору ГРУ было наплевать на тех, с кем он только что делил хлеб. Если русистов мало — этих людей сплотит пролитая кровь русистов, кровь, пролитая лично, после которой дороги назад уже — не будет. Если русистов много, и ли если это какая-то хитрая провокация — он всегда успеет удрать. Потому что возможностей раскачать ситуацию будет еще много — а вот шкура у него только одна…

У них был самосвалы. Два самосвала Большие, длинные, китайские, четырехосные — те же БТР, старые бронетранспортеры по прочности бортов самосвальный кузов не слишком сильно превосходят. Навесили в кабинах бронежилеты, бойцов — в кузов. Самое главное — проскочить простреливаемое пространство, не дать боевикам, которым в коттеджном поселке полно, остановить себя. Дальше — ближний бой, там уже — они будут на равных. Хотя… кой черт на равных, любой летеха — мотострелок знает: для штурма укрепленных позиций противника надо создавать трехкратное превосходство в живой силе или в огневой мощи, для штурма населенного пункта — пятикратное. А у них из огневой мощи — всего то один с…ый миномет.

Зенит… Муха… сукин ты сын, взрослый же мужик. Так подставил…

Они поставили на прикрытие снайперов, но у них было всего четыре снайпера и ни одной тяжелой винтовки пятидесятого калибра, которая при прорыве плотной, подготовленной обороны просто незаменима, поскольку позволяет маневрировать и подавлять огневые точки противника. Ничего хорошего — из такого штурма не вышло…

Ударили минометы — и по сигналу оба грузовика рванули к коттеджному поселку по дороге. Но не успели они преодолеть и половины пути — как по головному ударил ДШК. Прицельно, точно, основательно — часть кирпичной стены оказалась фальшивкой, скрывающей огневую позицию крупнокалиберного. Пули ударили по кабине головного, пробили ее насквозь, убив и водителя, и тех двоих кто сидел в кабине и еще двоих в кузове. Машина остановилась сразу и следовавшая за ней машина врезалась в зад головной — водитель не успел среагировать.

Снайперы сосредоточенным залпом вывели пулемет и пулеметчиков из строя, но было уже поздно. Обе машины остановлены, до первых заборов — метров сто — сто двадцать, сами заборы — только танком и проломишь и все они — уже ощетинились колючим, пульсирующим огнем. Собравшиеся в коттеджном поселке боевики занимали оборонительные позиции…

Русские, наступающие по полю, бежали прямо на них. На огонь. Падали. Поднимались — не все. И снова — бежали.

И многие среди кавказцев, обороняющих особняк — впервые за долгое время почувствовали страх…

— Русисты!!! Броня идет! — заполошно крикнул кто-то!

Острый, скошенный нос Тайфуна легко проломил укрепленные ворота. Громыхнул взрыв — боевики знали о привычке выбивать ворота БТРом, подвесили фугас, но он не причинил русской тяжелобронированной машине никакого видимого вреда. Бронестекло впереди было прикрыто массивной стальной плитой, крупнокалиберный пулемет бил короткими, прошибая стены в три кирпича…

Ревя мотором, машина проломилась во двор. Это был не бронетранспортер — почти что танк, остановить ее было нечем, бортовая броня машины выдерживала очередь пулемета КПВТ в упор, лобовую не пробила бы и тридцатимиллиметровая пушка. У бойниц — со всех сторон — пульсировало кинжально-острое пламя…

Один из боевиков, схватив рюкзак со взрывчаткой пополз вниз. На голове его была черная повязка с шахадой, одной руки не было, вместо нее — сочащийся черным, кое-как перетянутый жгутом обрубок.

— Все прикрываем Алишера! Аллаху Акбар! — поняв маневр своего человека, истошно закричал амир

Народ жив только до тех пор, пока найдется хотя бы один человек, готовый отдать свою жизнь за свой народ…

Боевики открыли шквальный огонь по проломившемуся во двор бронированному чудовищу. То один, то другой — брызгая кровью, отлетали от бойниц — но снова ползли к ним, оскалившись как волки, желая забрать с собой на тот свет хотя бы одного ненавистного русиста.